 Этногенез
и этническая история удмуртов (Продолжение):
>>>
Письменность
У. оформляется в XVIII в., поэтому
сведения о более ранних периодах
их истории следует искать в
письменных источниках др. народов.
Одно из самых ранних упоминаний о
южных У. встречается у арабских
авторов (Абу-Хамид ал-Гарнати, XII в.).
На страницы русских источников У.
под названием арян, арских людей
попали довольно поздно, лишь в XIV в.
Это объясняется, вероятно, тем,
что тогдашние историографы
прямых сведений об У. не имели, а
получали их через посредников,
возможно, пермян, не
дифференцируя их. Т.о. “пермь”
некоторое время служила, по-видимому,
общим, собирательным этнонимом
для пермских финнов, в т. ч. и
предков У. Самоназвание удмурт
впервые опубликовано П.С.
Палласом в 1788 г.
В
эпоху средневековья происходит
разделение У. на северных и южных.
Развитие этих групп протекало в
различных этноисторических
условиях, что предопределило
своеобразие их этнографических
характеристик: у южных У.
ощущается тюркское влияние, у
северных – русское.
Северные
У. довольно рано вошли в состав
своеобразного политического и
экономического образования –
Вятской земли, к-рая постепенно
складывалась в результате
освоения края рус. крестьянами-переселенцами.
Постепенно Вятская земля
становится вотчиной нижегородско-суздальских
князей, а летом 1489 г. после
длительной феодальной
междоусобицы вместе со всеми
вятчанами, в их числе и У., вошла в
состав Великого княжества
Московского.
Южные
У. попали под власть Волжско-Камской
Булгарии, позднее – Золотой Орды
и Казанского ханства, с падением
последнего в 1552 г. присоединены к
Рус. гос-ву. Считается, что
присоединение У. к Рус. гос-ву
завершилось к 1558 г. Однако, точнее
будет сказать, что это был
длительный процесс.
Недостаточно
исследованной и дискуссионной
считается проблема социального
строя У. накануне присоединения к
Рус. гос-ву. В 15 – 16 вв. У.
находились, по-видимому, на стадии
перехода от общинно-родовой
организации к классовым (раннефеодальным)
отношениям. Этот процесс в силу
неблагоприятной социально-политической
ситуации, сложившейся в крае в
начале 2-го тыс. н.э., затянулся, не
успел завершиться и приобрести
законченные формы.
С
учреждением Вятского
наместничества (1780), а позднее
Вятской губернии (1796) У. составили
большинство населения четырех ее
уездов: Глазовского,
Сарапульского, Малмыжского и
Елабужского – и были отнесены в
разряд гос-ных крестьян.
В
условиях царизма У. вместе с
остальными нерусскими народами
испытали все тяготы нац-го гнета,
к-рый во многом усугублял их
тяжелое соц.-экономич. положение и
неблагоприятно сказывался на их
этнокультурном развитии. Вместе с
другими народами края У. не раз
поднимались против нац-го и
социального гнета. Особенно яркий
след в удм. истории оставило их
участие в крестьянской войне под
предводительством Е. Пугачева. В 19
в. вспыхивали так называемые «картофельные»
и «кумышечные» бунты. Наиболее
крупное волнение в 1807 г.,
охватившее весь Сарапульский
уезд, было вызвано царским указом
о приписке к заводам ближних к ним
селений.
На
рубеже 19 – 20 вв. в Удмуртию
проникают идеи марксизма,
возникают первые социал-демокр.
кружки, распространяются идеи
классовой солидарности
трудящихся, расширяется
социально-политический кругозор
У.
Столыпинская
аграрная реформа не вызвала
массового выхода удм. крестьян из
общины. Однако из-за малоземелья
тысячи У. переселились из Вятской
губернии в Сибирь. Так
образовались сибирские группы У.,
сохранившиеся и поныне (гл. обр. в
Красноярском крае, Томской обл.).
Коренной
перелом в жизни У. принес Октябрь
1917 г. Революционные
преобразования затронули все
сферы политич., хоз-ной и
этнической жизни У. 04.11.1920 г. был
подписан декрет об учреждении
автономии удм. народа. Впервые за
свою историю У. обрели
государственность, к-рая в
значительной степени носила
формальный характер, т.к. почти
все определялось «центром».
Серединой 30-х гг. датируют
образование удм.
социалистической нации. Однако
вопрос о формировании удм. нации,
ее типологии и исторической
динамике остается недостаточно
теоретически разработанным.
Октябрьская
революция вызвала огромный
энтузиазм и нек-рые
обнадеживающие результаты. Но удм.
«ренессанс» длился очень недолго.
Трагические деформации общества,
подмена подлинной нац-ой политики
сталинскими новациями-установками,
бесконечная полоса репрессий,
изнурительные внешние и
внутренние войны и позднее
длительный период застоя с его
губительным безразличием к нац-ым
проблемам не могли не сказаться
на жизни удм. этноса. Началась его
опасная «эрозия» и все большее
отставание от мировой
цивилизации. Молодая удм.
интеллигенция в значит. Степени
была физически или духовно
уничтожена, стала терять
ориентиры развития и веру в
будущее своего народа. Удм. этнос
развивался крайне замедленно и
противоречиво. Все явственнее
стали проявляться такие
негативные явления, как жизненно
опасное сокращение
функционирования удм. языка,
острый дефицит
высококвалифицированных нац-ых
кадров – интеллектуального
потенциала нации (особенно в
сфере науки и культуры), низкий
уровень нац-го самосознания,
вплоть до нац-го нигилизма,
неудовлетворенность нац-ым
развитием и как следствие –
напряженность в межнац-ых
отношениях, угроза экологической
среде обитания удм. этноса, подрыв
его физического и нравственного
здоровья и т.д., что типично не
только для У. В последние годы в
связи с перестройкой, гласностью,
демократизацией бытия появились
нек-рые тенденции перемен к
лучшему.
О
динамике численности У. можно
судить по материалам ревизий и
переписей. В ходе первой ревизии в
1719 г. было учтено 48,1 тыс. У., в 1795 г. (V
ревизия)
–
135 тыс.,
Х
ревизия
(1858) зафиксировала
251 тыс.
У.
В
1897 г.
их
стало
535,2 тыс.,
а
к
1926 г.
–
504, 2 тыс.
Уменьшение
численности
народа
за
эти
годы
–
результат
гражданской
войны
и
голода
1921 г.
К
1959 г.
численность
У.
в
СССР
достигла
624,8 тыс.,
в
1970 г.
–
704,3 тыс.,
в
1979 г.
–
714 тыс.,
в
1989 г.
–
746,8 тыс.
человек.
Усиливается
миграция населения: в 1926 г. 89,1 %
всех У. жили в пределах Удм.
автономии, к 1959 г. их численность в
своей республике снизилась до 76,2%,
к 1979 г. – до 67,2 %, а по данным 1989 г. в
Удм. АССР жило 66,4 % У. Одновременно
сокращается их доля в составе
населения Удмуртии: в 1939 г. У.
составляли 35,6 %, к 1979 г. – 32,1 %, к 1989
г. – 30,9 %, что объясняется, с одной
стороны, большим притоком
населения в Удмуртию из-за ее
пределов, с другой – миграцией У.
в др. области страны, а также их
ассимиляцией.
Более
половины У. – лица, родившиеся
после Великой Отечественной
войны. В распределении их по полу,
особенно в сельской местности,
пока еще сохраняется перевес на
стороне женщин. 52 % У. РФ явл.
сельскими жителями (в Удмуртии –
55, 3%). Среди сельских жителей
республики они составляют 56,5%,
среди горожан – 19,8 %. За последние
полвека доля У.-горожан в своей
республике выросла значительно: в
1939 г. – 7,5 %, в 1959 г. – 18,5 %, в 1970 г. – 28
%, в 1979 г. – 37,7 %, в 1989 г. – 44,7 %. В
различных городах республики
доля У. колеблется от 2 до 36 %.
У.
входят в Волго-Уральскую ист-этногр.
область, для к-рой хар-но
устойчивое сочетание
этнокультурных компонентов
разного историч. происхождения,
обусловленное спецификой
географического местоположения
Поволжья. Являясь аборигенами
края, они испытали длительное
этнокультурное воздействие со
стороны соседей, в свою очередь и
сами активно воздействовали на
них, что способствовало сложению
общих культурно-бытовых черт,
наблюдающихся в сфере языка,
материальной и духовной культуры,
хозяйственно-экономического
уклада этих народов.
|
Фотоальбом 
Контактная
информация
